Неточные совпадения
Осклабился,
товарищамСказал победным голосом:
«Мотайте-ка на ус!»
Пошло, толпой подхвачено,
О крепи слово
верноеТрепаться: «Нет змеи —
Не будет и змеенышей!»
Клим Яковлев Игнатия
Опять ругнул: «Дурак же ты!»
Чуть-чуть не подрались!
Вернее всего было то, что один из них что-то украл и даже успел тут же продать какому-то подвернувшемуся жиду; но, продав, не захотел поделиться с своим
товарищем.
Раз как-то
товарищ попечителя Панин, брат министра юстиции,
верный своим конногвардейским привычкам, вздумал обойти ночью рундом государственную тюрьму в университетском подвале.
Любезный друг Иван, прими меня, каков я есть, узнай старого признательного тебе лицейского
товарища; с прежнею доверенностью детства и юности обращаюсь к тебе сердцем: ты,
верный добрым воспоминаниям, поймешь мое дружеское приветствие без дальнейших объяснений.
В службе и в жизни он был так же, как в языке: он служил прекрасно, был отличный
товарищ, самый
верный человек по денежным отношениям; но просто, как человек, именно оттого, что всё это было слишком хорошо, чего-то в [нем] не доставало.
Есть и у Александрова множество летних воспоминаний, ярких, пестрых и благоуханных;
вернее — их набрался целый чемодан, до того туго, туго набитый, что он вот-вот готов лопнуть, если Александров не поделится со старыми
товарищами слишком грузным багажом… Милая потребность юношеских душ!
Он же, солдат, и на
верную смерть охотником вызваться готов, и ротного своим телом от пули загородить, и
товарища раненого на плечах из боя вынести, и офицеру своему под огнем обед притащить, и пленного ратника накормить и обласкать — все ему сподручно.
— Merci, — коротко ответил Николай Николаевич. И оба остались стоять. — Мы к вам всего только на несколько минут. Это — князь Василий Львович Шеин, губернский предводитель дворянства. Моя фамилия — Мирза-Булат-Тугановский. Я —
товарищ прокурора. Дело, о котором мы будем иметь честь говорить с вами, одинаково касается и князя и меня, или,
вернее, супруги князя, а моей сестры.
Поверь: невинные забавы,
Любовь и мирные дубравы
Милее сердцу во сто крат —
Теперь, утратив жажду брани,
Престал платить безумству дани,
И,
верным счастием богат,
Я все забыл,
товарищ милый,
Все, даже прелести Людмилы».
Собравшись с духом, ободряемый словами Алакаевой, Алексей Степаныч напялил мундир или,
вернее сказать, надел его на себя, как на вешалку, потому что очень похудел, и отправился к
товарищу наместника.
Верный мой
товарищ, чемодан.
Он не знал еще хорошенько, какое сделает употребление из сегодняшнего дня, не знал также, к какому способу прибегнет, чтобы
вернее удивить
товарищей.
Самый
верный способ сделаться лихим и выиграть во мнении таких
товарищей заключается в том, чтобы выпивать с ними одинаковое число стаканов.
Помните, братцы-товарищи, что охотники идут на
верную смерть, и мало того на смерть, на муку, на пытки.
— Ну, последнее
вернее, — сказал мой
товарищ, глядя на лицо Спирьки.
Гроза беспечных казаков,
Его богатство — конь ретивый,
Питомец горских табунов,
Товарищ верный, терпеливый,
В пещере иль в траве глухой
Коварный хищник с ним таится
И вдруг, внезапною стрелой,
Завидя путника, стремится...
«Прощай, мой
товарищ, мой
верный слуга,
Расстаться настало нам время;
Теперь отдыхай! уж не ступит нога
В твое позлащенное стремя.
Прощай, утешайся — да помни меня.
Вы, отроки-други, возьмите коня!
Но вот наступила великая японская война. Посетители Гамбринуса зажили ускоренною жизнью. На бочонках появились газеты, по вечерам спорили о войне. Самые мирные, простые люди обратились в политиков и стратегов, но каждый из них в глубине души трепетал если не за себя, то за брата или, что еще
вернее, за близкого
товарища: в эти дни ясно сказалась та незаметная и крепкая связь, которая спаивает людей, долго разделявших труд, опасность и ежедневную близость к смерти.
И молвил так царь: «Да, боярин твой прав,
И нет уж мне жизни отрадной,
Кровь добрых и сильных ногами поправ,
Я пёс недостойный и смрадный!
Гонец, ты не раб, но
товарищ и друг,
И много, знать,
верных у Курбского слуг,
Что выдал тебя за бесценок!
Ступай же с Малютой в застенок...
— Нам нужна женщина-работник, женщина-товарищ, женщина-человек, а
вернее сказать — женщина-самка, — продолжал Полояров, — а эта гнилая женственность, это один только изящный разврат, который из вашего брата делает кукол. Это все эстетика! (последнее слово было произнесено с особенным презрением). Лубянская, хотите, что ли, папироску? Бавфра, что называется, Сампсон крепкий.
Это было совершенно
верное и мастерское определение характера Катерины Астафьевны, и в силу этого-то самого характера столь терпеливая во всех нуждах и лишениях подруга майора не стерпела, когда при перемене полкового командира вновь вступивший в командование полковник, из старых
товарищей Форова по военной академии, не пригласил ее на полковой бал, куда были позваны жены всех семейных офицеров.
Да, пока достаточно и этого. Ты заметил, что большая буква снята с моего «я»? — она выброшена мною вместе с револьвером. Это знак покорности и равенства, ты понимаешь? Быть равным с тобою — вот клятва, которую я принес себе и Марии. Как король, я присягнул на верность твоей конституции, но не изменю клятве, как король: от прежней жизни моей я сохранил уважение к договорам. Клянусь, я буду
верным твоим
товарищем по общей каторге нашей и не убегу один!
Милица больна; ее рана загноилась… Опасность заражения крови… Она бредит и стонет. Игорь, навещающий своего
товарища и друга, каждый раз в отчаянии уходит отсюда. Она не узнает его… Не узнает никого: ни капитана, находящегося тут же рядом, на соседней койке и потерявшего ногу, отнятую у него по колено, ни Онуфриева, своего
верного дядьку, другого соседа по койке.
Поехал я из Нижнего в тарантасе — из дедушкина добра. На второе лето взял я старого толстого повара Михаилу. И тогда же вызвался пожить со мною в деревне мой
товарищ З-ч, тот, с которым мы перешли из Казани в Дерпт. Он тогда уже практиковал как врач в Нижнем, но неудачно; вообще хандрил и не умел себе добыть более прочное положение. Сопровождал меня, разумеется, мой
верный famulus Михаил Мемнонов, проделавший со мною все годы моей университетской выучки.
К Пушкину старшее поколение относилось так, как вся грамотная Россия стала смотреть на него после московского торжества открытия памятника и к столетию. Конечно, менее литературно, но с высоким почтением и нежностью. Мы, когда подрастали, зачитывались Лермонтовым, и Пушкин, особенно антологический, уже мало на нас действовал. Спор между
товарищами в моем романе более или менее «создан» мною, но в
верных мотивах. И в нем тетка Телепнева пушкинистка, а музыкант Горшков — лермонтист.
Но revenons б nos moutons: [Вернемся к нашим баранам (франц.).] как блуждали другие
товарищи генерала по этому несчастному случаю, неизвестно, но сам Копцевич открыл
верный путь спасения: он «решил пренебречь грубоватостью семинаристов», лишь бы получить то, что в них укоренилось хорошего под руководством умных архипастырей.
— Ну, входи же, сделай милость, и не обращай вниманья на мою собаку: это Акра, это мой
верный пес, мой
товарищ, — Акра живет не для страха, а так же, как я, — для потехи. Входи ко мне, путник.
Более года прошло со дня свадьбы, и кроме роковой ночи у Кюба на совести графа Белавина не было ни одного упрека. Его бывшие
товарищи по кутежам стали относиться с уважением к происшедшей в нем перемене, хотя сначала с легкой усмешкой говорили о графе Владимире, как о
верном муже и любящем отце.
Долго скитался я по селам;
товарищ, столько же
верный, как и горе, скрипка доставляла мне пропитание, песни божественные — утешение.
На это духовенство, генеральные старшины, бунчуковые и войсковые
товарищи, полковники, старшины и шляхта объявили, что, так как самым
верным и неутомимым ходатаем за них постоянно был граф Алексей Григорьевич Разумовский, то они за правое полагают быть в Малой России гетманом брату его, природному малороссиянину, ее императорского величества действительному камергеру, лейб-гвардии Измайловского полка подполковнику и Академии наук президенту, орденов Святого Александра Невского и Святой Анны кавалеру, графу Кириллу Григорьевичу Разумовскому.
Об этой-то Елизавете Андреевне и вспомнил Серж, возымев «благое намерение» совершить первую подлость. Он ей понравился, это несомненно. Да и что же в этом удивительного? Он… красив… богат… Остальное пойдет как по маслу… Обмануть своего старого
товарища… совратить с истинного пути эту женщину — полуребенка… до сих пор такую любящую, такую
верную… разбить его счастье… убить эту любовь… разве это не будет подлостью высшей пробы… приятной и шикарной?..
— Могу ли вас наказывать, — воскликнул растроганный государь, — вас,
верные мои слуги и
товарищи?.. Для вас забываю собственную персону… забываю все — и прощаю Последнего Новика.
Не зная, кто говорил с его
товарищем, и не понимая языка их, он в звуках их разговора, которому степени страстей давали различную силу, ловил для себя близкий смысл и
верные образы.
Верным ему остался один
товарищ министра уделов, Иван Сергеевич Дмитревский.
Только один избранник осмелился простирать на нее свои виды: именно это был цейгмейстер Вульф, дальний ей родственник, служивший некогда с отцом ее в одном корпусе и деливший с ним последний сухарь солдатский,
верный его
товарищ, водивший его к брачному алтарю и опустивший его в могилу; любимый пастором Гликом за благородство и твердость его характера, хотя беспрестанно сталкивался с ним в рассуждениях о твердости характера лифляндцев, о намерении посвятить Петру I переводы Квинта Курция и Науки мореходства и о скором просвещении России; храбрый, отважный воин, всегда готовый умереть за короля своего и отечество; офицер, у которого честь была не на конце языка, а в сердце и на конце шпаги.
По приезде Александра Иваныча в Холодню явился к нему Пшеницын. Так как соляная поставка на всю губернию производилась через Максима Ильича с
товарищем, то он,
верный установленному порядку, почел долгом принести новому приставу свою акциденцию.
Я еще писал
товарищам о том, как я изумительно устроился, а мне уже было невесело, просто невесело; и причину состояния этого я долго не мог найти, так как по виду все было прекрасно, красиво, весело, и нигде так много не смеялись, как у Нордена. Только шаг за шагом проникая в тайники этого странного дома и этой странной семьи, —
вернее, лишь касаясь прикосновением внешним их холодных стен, я начал догадываться об источниках тяжелой грусти, томительной тоски, лежавшей над людьми и местом.